КЛАДЫ РОССИИ

Интереснейшие события иной раз приходят по почте от коллег по поисковому делу. Вот одна из легенд, хранящаяся в народной памяти Юга России. А суть ее такова. В сентябре 1941 года фашисты бесчинствовали в Крыму. Директор Керченского историко-археологического музея Юлий Юльевич Марти не находил себе места. Экспонаты, архив музея, материалы раскопок и научных исследований упаковали в девятнадцать ящиков. Но были и вовсе бесценные экспонаты — золотые сокровища. Марти принес из дома большой фанерный чемодан. В него в присутствии городских властей уложили: золотую диадему, украшенную сердоликами и зернами граната, большую золотую пряжку, наушные подвески, тонкие, овальной формы пряжки, найденные в 1926 году крестьянином Нешевым из крымской деревни Марфовка. (Как оказалось, он наткнулся на богатое готское захоронение.) Кроме того, уложили 70 серебряных понтийских и боспорских монет митридатовского времени, то есть III—II веков до нашей эры. Далее — золотые бляшки с изображениями скифов, пьющих вино из рога, бляшки, обнаружен^ ные на керченской горе Митридат во время рытья котлована, одна — с изображением юноши, сдерживающего коня, другая — е изображением сфинкса; коллекция пряжек средневекового времени — 17 штук; золотой крест с колечком, пряжки и пластинки. Всевозможные браслеты, серьги, кольца, подвески, медаль-°ны с изображениями Афродиты и Эроса, маски, золотые бусы и всевозможные монеты, А всего — 719 предметов из золота и серебра!

Чемодан обвязали ремнями, опечатали печатью горкома партии. Далее начались его странствия. Он путешествовал через Керченский пролив, на грузовике до Краснодара, а оттуда в Армавир. О дальнейшей его судьбе — воспоминания бывшей работ -ницы Армавирского горисполкома Анны Моисеевны Авдейки-ной... «На третье августа 1942 года, — пишет она, — обеспокоенная мама сказала мне, что немцы совсем близко и, похоже, го~ род эвакуировался. Поднялась я с постели слабая-слабая. Вышла на улицу и поразилась непривычной безлюдности. Шатаясь, побрела в горисполком; там двери нараспашку, пусто, никого. Поняла, что он эвакуировался. С трудом поднялась на четвертый этаж и сразу увидела этот черный чемодан. Глазам своим не поверила, но это был он! Что же делать? Одной чемодан не унести. Позвать кого-нибудь на помощь? Кого? Постороннему не доверишься. Но не отдавать же врагу народное достояние! Бегу домой, зову племянника Шурика. Тогда еше болезненному подростку и четырнадцати не было. Тороплю: «Скорее, Шурик, скорее!» Только взобрались на четвертый этаж дома Советов, как страшный взрыв потряс здание. Упали мы на иол. Посыпались стекла, штукатурка. Но живы остались, невредимы Бомба угодила в соседнее здание — повезло. Вытаскиваем чемодан на удицу. Несем вдвоем. Отдыхаем через пятнадцать, двадцать шагов. Ведь сама себя еле несешь. Во мне тогда оставалось килограммов сорок, да и росту я была небольшого. А в этом чемодане, наверное, все восемьдесят килограммов было! Разыскали председателя горисполкома.

Кругом бомбежка, все грохочет... Председатель, фамилия его была Малых, где-то достал грузовик. Все вместе втаскиваем чемодан в кузов. Василий Петрович приказывает водителю гнать в станицу Спокойную. Другие дороги из города перерезаны фашистами. И этот путь может быть в руках гитлеровцев, но есть шанс проскочить. А мне Малых велит, если мы прорвемся в станицу, сдать чемодан в отделение госбанка. Пытаюсь проситься в партизанский отряд, но он отказывает: «Самое дорогое — это спасти ценности!» По дороге нас обстреляли. Шины были пробиты, но до станицы кое-как добрались...

Чемодан я сдала директору местного отделения госбанка. В конце августа управляющий Спокойненским отделением госбанка Яков Михайлович Лобода передал «золотой чемодан» на хранение в штаб местного партизанского отряда. И в нем же и остался рядовым бойцом...». Тайна «золотого чемодана» будоражила воображение многих искателей приключений, журналистов. За прошедшие полвека они не раз занимались его поиском. Но все было бесполезно. Результаты отдельных исследований легли в основу статей и газетных заметок. Они по-своему любопытны. В. Куковякин в «Вольной Кубани» (04.04.1992.) пишет, что «...фашисты начали прочесывание окрестностей. Следили за лесом с самолетов. Бойцы разжигать костры не рисковали, а холод давал о себе знать. Немцы взяли партизан в кольцо. Прорывались по два-три человека. Одна из групп зарыла чемодан». Это подтверждает и партизан Н. Семенов. А другой партизан, А. По-тресов, сообщил: «... что по следам «золотого чемодана» шла зон-деркоманда. Искала чемодан, но в руки он ей так и не дался».

«По свидетельствам очевидцев, — пишет С. Семилетов в газете «Кубань сегодня» (24.0S.2002.), — в сентябре отряд начал поход из Спокойненских лесов к горному перевалу. 17 сентября партизаны остановились для перестройки повозок. Здесь-то и обнаружилась пропажа чемодана. Остановка произошла у подножья горы Баден». В архивных материалах есть рассказ бойца отряда Н. Черноголового о том, как были найдены остатки чемодана: «Бывший боец отряда Магдычев Григорий на привале под горой Большой Баден погнал в яр поить пару волов и там, в яру, обнаружил раскрытый чемодан, пустой, с остатками некоторых вещей, не представляющих никакой ценности. Так, например, он принес из яра металлическую вещь, зигзагообразную, цвета бронзы, весом 700—800 г и сказал, где ее взял».

Командир отряда приказан изъять у него эту «штуку». Из собранных в 1944 году свидетельств следует, что предметы из «золотого чемодана» были замечены и у других партизан. Публицист Е. Конкин в своем исследовании «Будет ли раскрыта тайна «золотого чемодана»? пишет: «Снаряжение, лишнее оружие, документы, ценности закопали в разных местах. О каждом тайнике знали лишь 2—3 человека. Вероятнее всего, среди тех, кто прятал ценности, был и Яков Маркович Лобода. При выходе из окружения он и несколько его товарищей были схвачены гитлеровцами, и их расстреляли. И случилось это 14 декабря 1942 года. Перед казнью Якова Марковича избивали, требовали сказать о каких-то ценностях, но так ничего и не добились. Не тайну ли «золотого чемодана» хотели выведать фашисты?

Ценою своей жизни Я.М. Лобода спас от врага ценности, сохранил тайну. Погибли и другие партизаны, которые прятали чемодан в лесном тайнике или же что-то знали о нем. Прежде всего командир отряда Петр Николаевич Соколов. Его убили в бою сразу после того, как чемодан, другие ценности, документы были запрятаны в разных потаенных местах. Командир, разумеется, отметил тайники на своей карте. Но где она теперь находится? Неизвестно!» «Чемодан» в лесу! — считает начальник Краснодарской геофизической партии Н. Цыпченко. — Геофизические методы позволяют сейчас вести поиск на глубине 4—5 метров. Я составил проект программы и предварительную смету работ. Гарантии высоки». Надо отдать должное Цыпченко, он встретился с бывшим заместителем комиссара Упорненского отряда, который подтвердил, что о чемодане знал малый круг людей и что чемодан захоронили до 7 ноября 1942 года, так как накануне этого дня выпал первый снег, а чемодан зарывали до снегопада.

Цыпченко побывал в Отрадной, встретился с краеведом М.Н.Ложкиным. Тот убежден — чемодан цел. Полвека занимавшийся его поисками, Михаил Николаевич слов на ветер не бросал. К поиску сокровища готовилась целая экспедиция* Внимание к проекту проявило даже правление советско-американского фонда «Культурная инициатива», которое письмом сообщило, что проект отобран в числе самых перспективных из 2300 и введен в информационно-компьютерную систему. В Отрадненское предгорье прибыли донецкие экстрасенсы* которые на месте предполагаемого захоронения «золотого чемодана» занялись биолокацией и прочей ворожбой. Вычислили маршрут, подошли к небольшому лесочку и уверенно заявили: «Чемодан здесь!» Но средств для проведения экспедиционных работ так и не нашлось.

В дискуссию по поводу таинственного исчезновения музейных сокровищ включился и доктор исторических наук, заведующий кафедрой истории Краснодарского политехнического института С. Якаев. «Среди 86 партизанских отрядов Кубани, — заметил он, — СпокойненскИй был единственным формированием, не учинившим, мягко говоря, серьезного беспокойства захватчикам. Он не имел связи с краевым штабом партизанского движения и не предпринимал по своей инициативе какого-либо противодействия оккупационному режиму в районе, 9 декабря 1942 года отряд самораспустился. Люди небольшими группами и JB одиночку просто разошлись по домам».

После освобождения предгорья от немецко-фашистских захватчиков в феврале 1943 года заинтересованные люди напомнили о чемодане» Секретарь райкома партии Борисов запросил Спокойненский райком ВКП(б) о судьбе чемодана с золотом. Расследование проводилось скоро (за две с половиной недели) лейтенантом НКГБ Дудниковым. Ни о какой глубине и аргументации выводов не приходится и говорить^ не исключается возможность и следственных ошибок. Что же установил Дудников? Доставленный из Армавира чемодан с ценностями приняли в Спокойненском отделении госбанка его управляющий Лобо-да и главный бухгалтер Шишкарев. По 27 августа 1942 года чемодан находился в эвакуированном госбанке. Затем был сдан Лободой вместе с ценными бумагами и 40 ООО рублей банковских денег на хранение в штаб партизанского отряда Соколова. Ответственным за материальные ценности отряда был назначен один из ответственных функционеров района, некий А-й. Кассиром же быта назначена К-я.

Далее он выяснил, что действительно 17 сентября неподалеку от базы отряда, вблизи горы Баден, в обрыве, был обнаружен раскрытый пустой чемодан из-под музейных ценностей. Похитителей штаб отряда не выявил. 27 октября кассир К-я самовольно покинула отряд и поселилась э станице Спокойной. Причем не только не пряталась, но, по данным отдела НКГБ, вступила с полицией «в связи предательского порядка». Сообщалось, что она вернулась из леса с 30 ООО рублей и небольшим ящичком с какими-то ценностями, с которыми не расставалась еще в партизанском отряде. По мнению начальника НКГБ, кассир К-я подлежала уголовной ответственности.

После освобождения района от захватчиков упомянутый А-й вместе с другими руководящими работниками районной власти составил акт о том, что перед выходом из леса «банковские Ценности, в том числе и чемодан с золотом, были уничтожены путем сожжения. Подписав этот акт, они предложили товарищу по фамилии О-ов, сделать то же самое. Но тот проявил характер и сказал «...что эту фикцию он подписывать не намерен». После чего прилюдно заявил, что были сожжены только банковские документы и марки, а деньги и чемодан с золотом не уничтожались, В итоге всего расследования отдел НКГБ сделал однозначный вывод о том, что виновниками хищения золота является бывший ответственный за ценности отряда товарищ А-й и ответственный совработник И-в.

Препровождая докладную записку следователя Дудникова в крайком, секретарь райкома Давыдов писал, что он не может утверждать о степени справедливости Дудникова, поскольку не знаком с материалами следствия. Тем временем А-й и И-в подтвердили в райкоме сам факт существования ценного чемодана. По их словам, «в партизанском отряде он уже был ограблен». Итак, при всех противоречиях и неточностях первоначального расследования, особых расхождений нет: чемодан опустошен в партизанском отряде... Секретарь райкома Давыдов высказал тогда разумную мысль о необходимости более тщательного следствия по данному вопросу. Прошло какое-то время, и вот новая необычная информация в печати: в 80-х годах прошедшего века некая юная американка, дочь русских эмигрантов, получив российское гражданство, поселилась у бабушки в Армавире и даже пошла учиться в местную школу... Но вскоре бабушка и внучка привлекли внимание спецслужб. Они отслеживали маршруты их передвижений и заметили, что те полностью совпадают с местами, связанными со злополучным чемоданом. Высаживались они всегда в одном и том же месте у лесопосадок и углублялись в заросли.

Не является ли юная особа курьером, знающим ориентиры места захоронения ценностей? Не прибыла ли она для того, чтобы убедиться в их сохранности? Вскоре по вызову из США девушка срочно выехала обратно к родителям, которые в годы войны встали на путь пособничества фашистам и в 1943 году с женами, детьми и домашним скарбом бежали в Германию. Оказавшись в американской зоне оккупации, они вскоре уехали в Америку и занялись бизнесом, в том числе и ювелирным.

Мне не раз приходилось бывать в станице Спокойная (название-то какое умиротворяющее). Заводил неспешные разговоры о «золотом чемодане» с бывалыми селянами. Они говорили: «Тех, кто знал о золоте, поубивали»; «Жил у нас стоматолог — еврей. Нахапав, уехал старик в Армавир»; «Сокровища надо искать в Темном лесу, кто-то из станицы Бесстрашная видел, как прятали его»; «Золото в земле, в могиле руководителя отрада Соколова. Найдите его могилу в лесу, отыщется богатство».

Каких только баек не услышишь от здешних казаков, особенно у ночного костра, особеннр за походным столом... Что ж, вот и вся история. Вы, я надеюсь, заметили, что это даже не кладоискательская легенда, а целый детектив в духе Агаты Кристи или Конан Дойля. Здесь все: и несметные сокровища, и спасающие их мужественные герои, и мерзкие трусливые предатели. Здесь действуют и тайные заговорщики, решившие ограбить государство, доверившее им ценности. Здесь толкугся и лопоухие партийные надзиратели, проворонившие доверенные им сокровища. Здесь все й сразу. Пока просто не нашлось своего Шекспира, достойного описать кипевшие в спо-койненском партизанском отряде страсти.

Нет, никакого спокойствия там не было с самого начала, да и быть не могло. С того момента, как Яков Маркович приволок в отряд, как минимум, три пуда антикварных ценностей стоимостью в несколько миллионов долларов, — отрад был фактически обречен. То-то они сидели в лесу как мыши, боясь даже костерок разжечь для варки супа. Они, и прежде всего командир отряда, прекрасно понимали, что стоит им только чуть громче пукнуть, как за ними сворой бросятся все полицейские и жандармские части округи. Вот потому-то они и не устраивали Диверсий и нападений. Они просто стерегли доставшиеся им ценности, видимо умоляя всех богов мира, чтобы о них вообще забыли.

Обратим теперь внимание на последовательность известных нам событий. Внимание! 17 сентября ни во что не посвященный погонщик волов обнаруживает выброшенный за ненадобностью чемодан из-под драгоценной поклажи. Следовательно, сокровища из него уже вынуты и поделены среди той части 0тРяда, которая изначально составила группу заговорщиков-похитителей. Каждый получил то, что заслужил, по рангу. Что Делает командир, когда ему прямо указывают на то, что их самую главную ценность нагло сперли прямо из-под носа ответ-ценных работников и его самого? А ничего он не делает. Спро-с^те почему? Не знаю. Но здесь напрашиваются всего два правдоподобных ответа. Либо он сам и возглавлял заговорщиков. Либо подозревал, что их уж очень много и они готовы в любой момент выстрелить ему в спину. Положение, надо заметить, у него безвыходное при любом раскладе. Начнет искать пропавшее, будет тут же убит своими же. Сделает вид, что все в порядке и клад надежно спрятан якобы по его приказу, будет расстрелян как вор и изменник особистами. Если же замешкается и не спрячется в глубине предгорных лесов, будет неизбежно пойман и повешен рыскающими по лесам немцами из зондер-команды. Поэтому его, на первый взгляд, несколько нерешительные действия абсолютно оправданы. Он делает вид, что все в порядке, и тем самым сохраняет себе жизнь. На время, разумеется, только на время.

Но теперь уже начинают дергаться заговорщики, и первой не выдерживает женщина, выведенная в рассказе как К. Она первая сообразила, что единственное спасение лично для нее заключается в том, что она возвратится в станицу и без утайки сольет немцам всю информацию о чересчур обогатившихся соратниках. Выбрав подходящий момент, а именно 27 октября, она тихо уходит, прихватив свою часть сокровищ. Недели через две она вернулась к себе домой, где преспокойно зажила как Прежде, тут же получив от немцев прощение за все свои прегрешения. У оккупантов как раз хватает времени, чтобы подготовить погоню и начать преследование лесных «миллионеров». Смотрите, ведь отряд начал разбегаться не 28 и не 29 октября. Совсем нет. Бегство К. никто не воспринял как смертельную угрозу. Повальное бегство партизан началось лишь 9 декабря. То есть примерно через три недели, как немецкое командование получило точные сведения о месте базирования самого тихого в округе отряда. Все прекрасно сходится. Несколько дней на подготовку, неделю на марш, синхронное окружение и начало преследования. Все партизаны и отягошён ные золотом заговорщики, и те, которые оказались не при чем. вскоре почувствовали на своей шкуре железную хватку немецкой военной машины. И только тогда до всех без исключения дошла тривиальная мысль — «пора рвать когти»!

И надо сказать — большинство из них успешно унесли иоги> спаслись. Погибли только те, кто был честен, не труслив и остался вереи долгу патриота. Погиб командир, а может быть, и сам покончил счеты с такой мерзкой и несправедливой жизиью. Погиб и тот, из-за кого и заварилась вся эта каша, — пред. сгавитель госбанка, простой боец Яков Маркович Лобода. Но, скорее всего, немцы расстреляли его не потому, что тот не сказал, где лежат ценности, а просто потому, что тот был евреем, Теперь главный вопрос. А где же деньги? Мне вполне обоснованно представляется, что основная часть похищенного спрятана в том самом районе, откуда отряд начал дружно разбегаться по домам. И значит, у подошвы горы Б. Баден искать совершенно бесполезно. (То-то, на поисковые работы не нашлось денег.) И это вполне по-человечески понятно. Когда все было хорошо, все с воодушевлением ташили свои доли сами. Но вот когда встал сакраментальный вопрос: «кошелек или жизнь», всё однозначно решили на время припрятать отягощавшие их ценности до лучших времен. Следовательно, нам теперь искать «золотой чемодан» как нечто компактно захороненное совершенно бессмысленно. Он как единое целое, давным-давно прекратил свое существование, и только его разрозненные части, может быть, все еще лежат в густых лесах кавказских предгорий.